Детей в семье было трое — я, младшая сестра и брат. Помню в детстве, мы и под ружьем, и под ножами у отца стояли — он охотник, все это было в доме. Когда мне было два, отец схватил меня за ноги и стал бить головой об стенку. От того сегодня я в очках, зрение — минус 12. Я не держу на родителей зла — у каждого бывают свои ошибки. Я давно разучилась ненавидеть людей.
В 16 лет я ушла жить к брату. Он был офигенский! Веселый, добрый, делал свой бизнес, у него было много друзей. Родители как-то больше сестру любили, а я к брату тянулась. Но с ним случился несчастный случай, сейчас его не в живых.
В 20 лет у меня тоже начался загульный период — бары, компании…а потом я испугалась, подумала: у меня гены-то какие?! Спиться в этой дыре проще простого, больше там делать нечего. Я уже 11 лет не пью — не хочу, чтобы мои дети когда-то видели пьяную маму. Это же страшно, ужасно…Я до сих помню сама, как это было в моем детстве.
После первого брака я осталось вдовой. Второго ребенка уже родила как мать-одиночка. Жили мы с детьми в многоквартирном деревянном бараке, который остался от родителей — без отопления, с дырами в полу и щелями в стенах.
Я написала письмо в администрацию президента и нам этот барак на другой поменяли, но на этот раз с печкой. Нам много и не надо, и то хорошо. Жили мы спокойно, обустраивались потихоньку, я работала поваром на корабле, с ребенком сидела сестра, — за 500 рублей в день.
Однажды ко мне попросилась пожить знакомая с тремя детьми. Я человек открытый, пустила. Как-то она напилась, избила нашу соседку — 70-летнюю бабушку — разразился большой скандал. Квартиру опечатали, ключи забрали, а нам пришлось съехать. Наверное, какое-то шоковое состояние меня тогда охватило, я взяла в охапку детей и поехала куда глаза глядят. В итоге, доехала до города Кириши.
И вот сижу я одна на вокзале с детьми. Денег — полторы тысячи. Купила им воды и булочек. И тут ко мне подошел молодой человек, предложил помощь. Оказалось, он цыган, у него семья, свое хозяйство, много детей — нужна была работница по хозяйству.
В том состоянии я не думала ни о чем, лишь бы детей накормить и спать положить. Стала на них работать — буквально за еду и крышу над головой. Сама практически перестала есть и не спала сутками, бывало, по 4-5 дней. В какой-то момент все стало превращаться в ад: ребенок сломал мизинец, а нас в больницу нас не пускают. Начались разные устрашения. Под угрозой смерти я купила на материнский капитал участок — по документам он стоил 450 тысяч рублей, в действительности — 50, разницу отдала им…Жаловаться некому — милиции там никакой нет, все повязаны, рука руку моет.
Я решила бежать. Сберегла тысячу рублей на карте, купила билеты в Питер, и в 5 утра мы потихоньку смотались. Конечно, я до сих пор боюсь последствий. Но все мы под Богом ходим.
Первое время в Петербурге я жила у подруги. Найти комнату в съемной квартире и оплатить первые 2 месяца мне помогла «Мальтийская Служба помощи». Со следующего месяца буду оплачивать сама. «Родительский мост» помог собрать ребенка в школу и сейчас поддерживает нас продуктовыми карточками. Я же не инвалид, мне очень сложно принимать помощь. Как только ребенок пошел в школу, я стала искать работу.
Сейчас работаю в «Дикси» кассиром 5 ночей в неделю, беру сверхурочные и надеюсь, что унесу миллион! А начальница надо мной смеется, мол, конечно, два.
Вообще по образованию учитель Воскресной школы, и еще страшный полиглот — сейчас заканчиваю учить арабский. Всего 8 языков знаю, мне такой кайф от этого! И конечно, как любая женщина, я хочу семью. Мне страшно, что опять все повторится - меня так много людей обманывали, что я их, по правде сказать, уже боюсь.
Были у меня разные мысли, самые страшные, но если я руки упущу — кому мои дети нужны? Мне еще надо их выучить, женить и внуков вырастить. Все будет хорошо.
Программа поддержки женщин в трудной жизненной ситуации работает при поддержке Фонда Тимченко программы "Семья и дети", в рамках конкурса "Семейный фарватер" в целях предотвращение сиротства и разлучения с родителями детей первых лет жизни.