Наши дети: Мальчик и Мальчик
Наши дети: Мальчик и Мальчик
Рассказ о том, как Ваня и Егорка стали братьями
Полина и Павел, когда у них родился Егорка, не могли предположить, что почти через два года у их сына появится брат-ровесник из дома ребенка. Сейчас пятилетние мальчишки, бывает, даже дерутся вместе против ребят во дворе, заступаясь друг за друга...
Обычно потребность взять в семью приемного ребенка приходит в зрелом возрасте, но Полина задумалась об этом, когда ей было шестнадцать. Потом она встретила Павла, вышла замуж и родила Егорку. Полина с головой окунулась в материнство, часто посещала в Интернете сайты о детях. Там и увидела фотографии ребятишек с подписью «Им нужна ваша помощь». Как-то вдруг собралась и поехала в больницу, к «отказникам».
– У меня, видимо, тогда был какой-то очень мощный выброс материнского инстинкта, – вспоминает она. – Хотелось каждого малыша взять на ручки, приложить к груди, помочь как-то им... Но главным условием врача было: «Детей на руки не брать – все потом будут проситься, а стольких рук просто физически нет».
И после этого посещения Полина всерьез заговорила с мужем о том, чтобы взять в семью ребенка.
– Павел тогда сказал, что еще один ребенок в нашей однушке – это нереально, – говорит она. – Но идея захватила меня целиком. Вскоре я случайно увидела в Интернете фото Вани и поняла: это мой ребенок. И уже не могла ни о чем другом думать.
Психологи позже сказали Полине, что первичным должно быть желание иметь ребенка в семье. А хотеть помочь – мотивация неправильная. Но, несмотря на «неправильную» мотивацию, будущие родители Вани пришли к согласию и стали оформлять документы на усыновление, одновременно решая квартирный вопрос: продали свою однокомнатную, взяли ипотеку и искали двушку. Все получилось на удивление быстро: карта будто сама шла в руки.
– Ваня находился в другом городе – далеко. И, узнав, что за ребенком мне придется десять часов лететь, многие тогда крутили пальцем у виска. Но для меня расстояние было совершенно не важно, сердцем я уже была там, – говорит Полина. – Потихоньку стала собирать документы, но Ваню нельзя было взять ни под опеку, ни усыновить, пока оставившая его молодая мама не была лишена родительских прав.
Время шло, Полина регулярно звонила и узнавала, как там мальчик... Прошло семь месяцев, пока все юридические вопросы были решены.
В жизни Ваня показался Полине совсем другим – не таким, каким она себе его представляла, глядя на фотографию. Мальчик не знал, что такое «на ручки», и в полтора года еще очень плохо ходил.
– У меня была только одна мысль – быстрее увезти его оттуда, – вспоминает она.
Каждое утро нянечка кричала: «Ка-а-а-а-а-алготки!». Дети, как солдаты, по команде быстро натягивали колготки. И Ваня в год и шесть месяцев надевал их от страха в считанные секунды.
– Когда я увидела это, подумала, что готова одевать их ему сама хоть до армии... Кстати, сейчас, когда ему уже пять, как раз это и приходится делать, – смеется она. – Ни в какую не хочет одеваться сам...
Первое время дома Ваня любыми способами старался выбраться из кроватки. На руки не шел. Когда сидел – все время раскачивался из стороны в сторону. Сосал палец, плохо засыпал и не смотрел в глаза. На улице все время убегал. К счастью, дом был обнесен оградой, и уйти далеко он не мог. Бежал до ограды, потом вдоль нее. У мальчика не было ни чувства привязанности, ни страха остаться одному...
– Мне казалось, что от кожи, от волос Вани исходил казенный запах детского дома, и я его долго и тщательно мыла. Удивлялась, какой он худой по сравнению с Егоркой – кормить и кормить... Но аппетит у него и так был зверский, думала, он никогда не насытится, – вспоминает Полина. – Раньше я читала столько историй про адаптацию таких детей в приемных семьях, примеряла на себя: чего я боюсь, что мне не по силам? Мне казалось тогда, что я вполне готова и легко справлюсь со всем этим. На деле все оказалось сложнее. Я долго ждала, когда же я полюблю Ваню по-настоящему...
Дремавший запас познания нового развивался в Ване семимильными шагами. К двум годам мальчик знал уже все буквы. Ребенок, который раньше не видел книжек, иногда засыпал в манеже, просматривая одну за другой. А вот Егорке пришлось несладко. Он, не понимая, откуда вдруг взялся еще один мальчик, сильно ревновал и плакал: – Убери лялю, убери свою лялю...
Были и приступы агрессии, когда он кусал и бил Ваню. Тот сдачи не давал, просто старался увернуться.
– В тот момент мне очень не хватало психологов, мы не понимали, у кого спросить совета, куда деться с этой проблемой, – говорит Полина.
Полина узнала, что есть благотворительный фонд «Родительский мост», который занимается приемными семьями, и позвонила туда. Сначала к ним домой приехала специалист из кризисной службы, успокоила, дала совет, как себя вести, как действовать в каких-то ситуациях. А потом они стали каждую неделю ездить всей семьей в «Родительский мост» на арт-терапию.
– Занимались вроде бы какой-то ерундой: мазали кремом руки, надували шарики, из детских бутылочек пили йогурты, – рассказывает Полина. – Странные вроде бы задания, незатейливые, но они каким-то образом нам помогали. Правда, Ваня вдруг стал разговаривать писклявым голосом, как будто хотел снова стать «лялей».
Во время терапии отношения между братьями стали налаживаться, и однажды Егор впервые обнял Ваню, поцеловал. Теперь с каждым годом они все дружнее – вместе играют, вместе что-то придумывают. Но в детском саду, по настоянию психолога, ребята посещают разные группы. О том, что у братьев разные биологические мамы, мало кто знает, хотя это не тайна. Официально Егор и Ваня теперь двойняшки: у них одна фамилия, одно отчество и одна дата рождения. А фактически Ваня младше Егора на 20 дней.
От мальчишек тоже ничего не скрывают – просто адаптируют историю их братства под детский возраст.
– Мы понимаем, что, возможно, Ваня когда-нибудь захочет увидеть своих родителей – размышляют Полина и Павел Васильевы. – Девяносто процентов детей в его ситуации хотят этого... Кстати, они задумываются еще об одном ребенке. – Егор просит сестренку, – улыбается Полина. – А ведь с полом трудно угадать, так что, может быть, решимся и возьмем еще девочку...
газета "Санкт-Петербургские Ведомости"
Материал был инициирован и подготовлен с помощью специалистов Фонда.
Семья находится в сопровождении Фонда на протяжении ряда лет.